В первые годы двадцатого столетия Роберт Грейниер, человек, чьи руки знали и топор, и шпалы, подолгу жил вдали от своего жилья. Его работа уводила его в глухие места — туда, где падали подрубленные сосны, ложились на балласт рельсы, росли опоры новых мостов. Он видел, как преображалась земля вокруг, как над лесами и болотами постепенно натягивалась стальная сеть путей. Но он замечал и другое — как тяжело, порой ценой здоровья и покоя, давался этот прогресс таким, как он, и тем, кто приезжал сюда издалека в поисках заработка.
